Ён ды я — вось і ўся вёска. Как двое мужчин живут в опустевшей деревне под Островцом. Новости Гродно

«На деревню дедушке», — вот что первое приходит на ум, когда оказываешься в деревне Мешкути Островецкого района. По документам здесь зарегистрировано 14 жителей, но все время фактически живут только двое — 84-летний Мечислав Канашевич и 78-летний Станислав Пашкевич.

Соседи обитают на разных концах деревни, их разделяют несколько пустующих домов, поле и аллея старых кленов. Они ходят друг к другу в гости, вместе коротают вечера, играют на аккордеоне, поют песни, держат огороды и смотрят за опустевшим местечком.

Несмотря на близость цивилизации, в опустевшей деревне, кажется, остановилось время. Застыли в каком-то ожидании старые деревянные дома, тихо-тихо шелестят голыми ветками деревья. Ветер несет сухие листья и шуршит нескошенной пожухлой травой на поле за деревней. Вот и все звуки. А еще иногда в осенней тишине вдруг щебечут птицы, но их, говорит Станислав Станиславович, почему-то становится с каждым годом меньше.

В большом доме — спартанская, но очень уютная обстановка. Мы сидим около теплой печки. Пахнет дымом, яблоками и медом.

С потолка торжественно снимается сыровяленая, «пальцем пиханая» колбаса.

Около дома среди старых яблонь — целая пасека. Правда, Станислав Станиславович пчелами не занимается — отдал сыну, который часто приезжает сюда.

Хозяйства у мужчины своего нет. Раньше, конечно, были и куры, и корова, и свиньи. Надо было кормить семерых детей. Воспитывал их один — жена рано умерла.

О том, чтобы переехать в город, Станислав Станиславович даже думать не хочет. Говорит, слишком шумно. На вопрос, не страшно ли постоянно жить в такой тишине, кивает на аккордеон в соседней комнате. Мол, станет совсем скучно — заиграю. Правда, добавляет, что пальцы уже не слушаются, но сыграть соглашается.

Долго прилаживает инструмент и готовится, молчит, вспоминает нужную мелодию, а потом уверенно начинает играть.

Раньше в деревне было 30 домов. Были танцы, дети бегали по улицам, были и свои интриги.

Деревенские работали на местной ферме, ездили в Вильнюс на заработки, а потом поселение стало постепенно пустеть. Кто-то уехал в Польшу, кто-то перебрался в Литву, многие умерли, а молодежь потянулась в города. Собственно, такая же судьба, как и других маленьких сел на всей территории Беларуси.

Сидя около окна, Станислав Станиславович рассуждает о том, что нужны деньги и зарплаты, тогда все вернутся сюда из городов. Будет работа — будут и люди, а домов на веске хватит для всех желающих. Правда, их пока нет. Но надежду дедушка не теряет.

— А няма чым тут займацца. Мы вось старыя, дык тое-сёе зробім — і дзень прайшоў. А калі трэба зарабляць, дык у вёсцы нічога няма.

Правда, пенсионер старается не поддаваться минорному настроению и добавляет, что в пустой деревне он чувствует себя хозяином. Мол, выйдет на улицу — а вокруг все как бы свое — сады, поля, дома. Жить почти в одиночестве уже привык.

В гости приезжают соседи, заезжает почта. А если уж совсем станет грустно, можно сесть на старенький, заботливо перебранный и отремонтированный «запорожец» и поехать к другу в соседнюю деревню за несколько километров. Или вот к соседу сходить.

Идем. Говорим о том, что одиноким можно быть и в густонаселенном городе. И главное в жизни — не отчаиваться.

Мечислав (так и называйте, говорит) приболел. Лежит на диване, смотрит телевизор. 84-летний мужчина недавно овдовел, но уезжать из родной деревни тоже не хочет. Всю жизнь здесь прожил, проработал в местном колхозе. Сейчас держит небольшое хозяйство — куры деловито ходят по опустевшим соседним огородам.

Соседи обмениваются последними новостями, Станислав Станиславович приносит товарищу новый выпуск местной районки и откланивается.

Замечаем в комнате швейную машинку. Старую, но рабочую. Станислав Станиславович гордо говорит, что и шить умеет — в хозяйстве всякое умение пригодится, а стыдиться какой-либо работы не надо.

С гордостью показывает свое хозяйство и автомастерскую. Всю жизнь мужчина ремонтировал машины. Себе, соседям. Говорит, был неплохой приработок. И сейчас из соседних деревень могут приехать за автопомощью и советом. Никому не отказывает, а поговорить — святое дело.

На виду — целая корзина желудей, а на подоконниках — малюсенькие дубы.

tut.by